Государству нужно следить за тем, чтобы люди не сталкивались с искусственными сложностями, и помогать тем, кто решил открыть бизнес

В том, что западные санкции сделают Россию сильнее, уже мало кто сомневается. Однако это взгляд в будущее. А прямо здесь и сейчас отечественный бизнес вынужден решать целый комплекс проблем, рухнувших на голову, как снежный ком с высокой горы. О провалах, достижениях и перспективах российской промышленности корреспонденту Смарт-Партнер Индустрии рассказал президент группы компаний «Городской центр экспертиз» Александр Москаленко.

– Какие сферы промышленности в России сегодня в наименьшей степени нуждаются в импортозамещении? И чья в этом заслуга?

– Первое, причем лежащее на поверхности, – это сельское хозяйство. Перемены видны невооруженным глазом. Спасибо нужно сказать прежде всего федеральному правительству за введенные контрсанкции и за серьезную финансовую – как массовую, так и узконаправленную – господдержку по всем направлениям (например, федеральное финансирование агропромышленной отрасли только Краснодарского края в 2021 г. составило более 10,2 млрд руб.). Регулярная поддержка производителей овощей и цветов закрытого грунта в течение последних лет позволила производству вырасти от 4% до 10% в зависимости от продукции. Региональные власти тоже поддерживают развитие сельского хозяйства. Например, в Ленинградской области существуют гранты «Ленинградский гектар» и «Ленинградский фермер». Первый из них предполагает предоставление на льготных условиях до 10 га земли и до 3 млн руб. в денежном эквиваленте на развитие. А получатели гранта «Ленинградский фермер» – это начинающие сельхозпроизводители, там максимальная сумма гранта доходит до 5 млн руб. в молочном и мясном животноводстве, в выращивании картофеля и овощей открытого грунта, а в других отраслях АПК – до 3 млн руб. Белгород у нас – мясная столица, его тоже активно поддерживают. Как результат, в 2021 году экспорт продукции агропромышленного комплекса превысил плановый показатель на 161%, из региона за этот период вывезли продукцию мясной, молочной и масложировой отраслей, а также пищевой и перерабатывающей промышленности на общую сумму $868,9 млн.

– А как события в этой отрасли развивались после введения западных санкций и российских контрсанкций?

– В этот период было интересно наблюдать за состоянием магазинов. И потребители, и поставщики привыкают к одному и тому же. После санкций полки опустели. А потом – раз! – и там уже армянские овощные и фруктовые консервы. К примеру, абрикос считается армянским брендом, это самый вывозимый фрукт из Армении. Только за первую половину 2021 года было экспортировано более 20 тыс. т абрикосов. Дальше – два! – и на полках появляются сербские продукты, которых никогда у нас и не было. В целом же сельское хозяйство в России развито хорошо. Сейчас оно для нас является оружием не хуже газа. РФ – один из крупнейших мировых экспортеров зерна. По данным Минсельхоза, с июля 2020-го по январь 2021-го Россия экспортировала чуть более 34 млн т. Теперь же экспорт зерновых культур страной сокращен в среднем на 20–30%. И это существенно отразится на мировом рынке.

– Еще какие-то отрасли, помимо сельскохозяйственной, можете выделить в положительном смысле?

– Наше все – это нефтегазовая отрасль. Наблюдал, как хлопают дверью нефтесервисные компании: Halliburton, Schlumberger, Baker Hughes. В этом смысле интересен такой момент: крупные отечественные промышленные предприятия давно создали свои сервисные компании, к примеру «РН-Сервис», «Газпромнефть-Нефтесервис». То есть потребность в зарубежных компаниях постепенно отпадала, и они уже потихоньку сворачивали свою деятельность. К тому же они очень интересно «уходят» – прекращают инвестиции. Это что значит? Они зарабатывать здесь продолжат? Вообще же государство курирует нефтегаз в основном на уровне международного взаимодействия. Поэтому отсутствие острой нужды в импорте – на 100% заслуга самих предприятий. Они активно развиваются, вкладывают средства в науку и т. д.

– А в каких отраслях обстановка выглядит наиболее печальной?

– Сразу на ум приходит авиационная промышленность. По данным Российской ассоциации эксплуатантов воздушного транспорта, всего в России около 1300 самолетов всех размеров. Из них иностранного производства – 824 шт., то есть 64%. У «Аэрофлота» из 182 самолетов в парке 176 – иностранные. У S7 все 102 судна – это «Боинги» и «Аэробусы», у «Ютэйр» – все 56, у «Уральских авиалиний» – все 54. Наиболее защищенная – петербургская «Россия»: у нее из 126 самолетов больше половины отечественных – 67. Сейчас у нас есть SSJ-100. Это пока единственный серийно выпускающийся в России самолет. Всего их в эксплуатации – более 165 шт. Также у отечественного авиапрома есть самолет МС-21. Он прошел все нужные испытания, но серийное производство пока не было начато. Поставка первого воздушного судна намечена лишь на сентябрь 2022 года. Но тут очень логично всплыло то, что у нас перед этими событиями вышли самолеты Ту-204 и Ту-214, которые внутри не отличаются от «Боингов». Уже выяснено, что до 100 самолетов в год могут выпускать в Казани. Но дьявол кроется в мелочах. Речь об иностранных комплектующих. Например, у того же SSJ-100 двигатель наполовину французский.

– В принципе, почти во всех сферах есть то, что требует замены…

– Да, в бумажной промышленности это отбеливатель, хлорид натрия. Главным поставщиком реагента до 1 марта была Финляндия (по данным Федеральной таможенной службы, в 2021 г. Россия получила 35,8 тыс. т реагента на сумму более $20 млн). А ведь технология производства хлорида натрия проста и когда-то всю внутреннюю потребность обеспечивал СССР. Однако сейчас в России не осталось ни одного предприятия, выпускающего этот реагент. Дело в том, что такое производство становится рентабельным при объемах выпуска продукции от 50 тыс. т в год.

– В чем России не обойтись без помощи дружественных стран?

– РФ давно и плотно интегрировалась в мировую экономику, поэтому везде есть какие-то составляющие, которые раньше брали в Европе, а теперь не можем. Не возьмусь сказать, что какая-то отрасль остановится. Но и то, что ситуация никого не заденет, тоже не скажу. Для восстановления и запуска процесса однозначно потребуется время. Например, будет сложно обойтись без помощи в производстве хлопка. В России с 2018 года начали засеивать поля в Волгоградской, Астраханской областях, Ставропольском крае, даже урожай получают. Однако это всего лишь около 30–40 тыс. т в год, что не может удовлетворить потребности страны. Чтобы обеспечить потребности РФ на 80%, нужно производить не менее 250 тыс. т хлопковолокна в год, возделывая 280 тыс. га. Без помощи стран Средней Азии, особенно Узбекистана и Туркменистана, точно не обойтись.

– Как государство может помочь бизнесу в сложившихся условиях?

– В предприятиях с государственным участием очень сложная процедура закупки и по выбору поставщика. Нужно срочно снимать эти барьеры, чтобы быстрее наладить новые связи и процессы. Огромная сложность во взаимодействии с субъектами монополий. Например, подключиться к электросетям – целая история, причем в лучшем случае длиной в один год, а в худшем – в семь лет, как это у нас было, да и то решилось только через суды. В той же Бразилии энергетическая компания за тобой бегает, дескать, давай мы тебе провод проведем, столбы нароем, а ты будешь у нас электричество покупать. Нужно следить за тем, чтобы люди не сталкивались с искусственными сложностями, и помогать тем, кто решил открыть бизнес.

– Но ведь бывало и хуже, не так ли?

– Я вспоминаю 1991 год, когда все рухнуло и каждый ушел в свободное плавание. У нас же была могучая промышленность, которой в момент не стало! А победил ее вовсе не импорт. Главная проблема заключалась в том, что резко разорвались все привычные связи. Если раньше была четкая цепочка, кто и что должен поставить, то потом вдруг резко ничего не стало, и где все брать – непонятно: взаимоотношения с поставщиком нарушены, бизнес-отношения между людьми разорваны, логистика прервана, расчеты не проведены. Сломался привычный уклад жизни. Кто-то выкрутился, но большинство – нет. Может, была недоработка со стороны государства. Мы привыкли смотреть в сторону Европы – нам там все понятнее. А ведь в другой стороне тоже много чего есть. Например, в Индии – гигантская фармацевтическая промышленность, занимающая третье место в мире по объему производства.

– Наконец, как сами страны Евросоюза и США, на Ваш взгляд, будут замещать продукцию и ресурсы, которые прежде получали из России?

– Все зеркально. Поэтому они лихорадочно будут искать замену. Не так давно прошли сельскохозяйственные митинги по Европе. Но в результате все успокоились – решения нашли. Сейчас у них есть фора: они перемещаются по миру легче, чем мы, быстрее.

Беседовал Степан Ратников

Источник: Смарт-индустрия (РЖД-Партнер)